Уважаемые однополчане, дорогие друзья! Ниже представляю Вашему вниманию четвёртую главу "Записок". Читайте, не соглашайтесь, критикуйте: буду рад Вашему неравнодушному отношению!
НЕБОЛЬШИЕ ЗАМЕТКИ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ДЕЛОВОЙ
И ПОХОДНО-ПОЛОВОЙ ЖИЗНИ
(Глава четвёртая)
I
Пусть одним война – войною,
Но другим-то – мать родна!
С этой истиной простою
Правда более видна:
Хитрый там обогащался,
Дурень – славно настрелялся;
Автор вовсе не со зла –
Из последнего числа.
Здесь напомню: той порою
Был не ведом рынок нам –
Лишь базара шум и гам
Знали мы. Само собою,
Тут хоть был феодализм,
Лик являл капитализм.
II
Вон его кривая рожа –
И ухмылка, и оскал,
И фирмо`вая одёжа,
И наличный капитал.
Дух стяжательства в людишках
Он драконил даже слишком,
Жизнью сладкою маня –
Вот какая <блин, фигня...>.
Здесь доступным всяко было –
Только руку протяни,
В чём подмогой кистени,
Револьверы, также сила –
Хитрость, наглость и расчёт:
Всё пускалось в оборот.
III
Есть давно такое мненье,
Как рождается навар:
Спрос являет предложенье,
Есть потребность – есть товар.
Точно так всё получилось,
Но ответьте-ка на милость
Мне на этакий вопрос:
«Главным в жизни – лавандос?»
Нет, друзья, не в деньгах счастье,
В их количестве... Пардон,
Это вражеский закон:
У советской нашей власти
С этим всё наоборот,
Что не так – на эшафот!
IV
Но запретами, конечно,
Не всегда решишь дела.
Дух наживы – это вечно:
Нет добра, коль нету зла.
Потому-то без печали
Барахлишко прикупали
И, не чувствуя вины,
Загоняли в три цены.
На союзном дефиците
Этот зиждился процесс –
Дел коммерческих ликбез
Тут на высшей был орбите,
В чём армейский интендант
Проявил большой талант.
V
В тех делишках ставши докой,
Он гешефт большой имел:
Совесть мукою жестокой
Не пытала этих ЧЕЛ*.
Только мазать чёрной краской
Всех не стоит, ибо сказкой
Мой получится рассказ:
Больше честных челов, да-с!
Но такой была система:
Вон хапспособ1 хоть возьмём –
Весь пронизан воровством.
Как решалась теорема?
«Возводи как хочешь дом.
Спишем все грехи потом!»
* Людей (сленг).
VI
Ту и ту сними проблему,
Проявив разумный пыл,
И впишись в такую схему,
Чтоб в тюрьму не угодил.
Интендант всегда в Афгане
Балансировал на грани
Неприятностей больших
Иль боялся сделать чих.
Так и так – не слава Богу!
Но юлой вовсю крутись:
Такова у тыльных* жизнь,
Мол, не строй-ка недотрогу –
Командиру подсласти:
Будешь временно в чести.
* Тыловик (обиход).
VII
И заезжему начальству
Дай бакшиш, налей этил:
Ближе всех стоит к нахальству,
К воровству армейский тыл.
Ни с того ли продавали,
Не боясь тоски в опале,
Что попало со складов?
Путь, конечно, был тернов:
Коль ребята-особиты
Обнаружат, хоть не злы,
Обували в кандалы,
Ведь у них ручонки чисты,
В головах – всегда пожар,
Лёд в сердцах – такой кошмар!
VIII
Также делали вольняшки*
Лихо бизнес той порой –
Производством пива-бражки,
Самогон гоня рекой.
Но такие были цены,
Что латинской нотабены
Не хватает – выдать суть:
Коль по-русски, просто ЖУТЬ!
Так немало состояний
Сколотил тогда Афган,
Их основою – обман,
А других – нет оснований.
Впрочем, я – не прокурор,
Не завистник-крохобор.
* Или «вольняги» (обиход.) – вольнонаёмный персонал (рабочие и служащие) СА.
IX
Мы продолжим эту тему,
Говоря про алкоголь:
Тут же данную проблему
Только взяли на контроль.
Подчеркнуть, конечно, надо,
Чтобы стало больше лада,
Что легко охаять всех,
Но не нужен лишний грех:
Интенданты и вольняги,
Да и прочий элемент –
Это тоже контингент
Войск советских. Пусть в атаки
Не ходили, но они
Были нужными в те дни.
X
В турпоход за бакшишами
Чаще ездили в Кабул
В самоволку – между нами! –
Или в отпуск, иль в загул.
Там товаров разных валом,
Лишь плати скорее налом:
Глянь, лежит в дуканах сплошь
Дефицит, <ядрёна...> вошь.
Коли ждёт в Союзе баба,
Прикупи ей кой-чего –
Помаленечку всего:
Всех подруг задушит жаба,
Мол, счастливая жена
И на пользу ей война.
XI
Поясню, как будто в справке,
Что в Союзе не найти:
Вон трусы-неделька в лавке –
Страсть намёки, мать яти!
В каждой тамошней стекляшке
Джинсы, батники-рубашки
И японские часы –
Отстегни чуток пайсы.
Чай в коробках жуть отменный –
Это «Lipton» высший класс!
(А в пакетиках сейчас –
Гадость «Lipton» современный).
Для мамзелей и для мисс
Прикупи ещё сервис.
XII
Вот стоят магнитофоны,
Лучше «Шарпа» не найти.
«Панасоник»?.. – есть резоны,
«Сонька»? – тоже, мать <яти...>.
Впрочем, тут глядите зорко:
Лучше в лавке «Военторга»
Под гарантию возьмёшь –
Подождёшь, <ядрёна...> вошь.
Вон ещё есть авторучки –
Это «Чайна маде ин»,
Не тяни давай резин,
Штучек пять возьми до кучки:
Иль подаришь, иль продашь –
Не велик от них багаж.
XIII
Вот гранатовые бусы,
Вон лежат плоды гранат.
Бабьи блузы и рейтузы...
А осколочных гранат
Без того у нас хватало.
Ни с того ль из арсенала,
Из каптёрок и складов
Есть вещички для торгов?
Вон сгущёнка и тушёнка,
И сухое молоко
Здесь отыщется легко.
Между тем бачата* звонко
Задают базару тон:
«Командор, купи гандон!»
* От слова «бача» – мальчик (дари).
К сведению читателя
Из воспоминаний командира птв 3-го мсб 101-го мсп (1984-1986 гг.)
Гатауллина Инзара Анасовича
В центре Герата то там, то тут торговали лепёшками, виноградом. Сновали вездесущие мальчишки, предлагая кока-колу или выпрашивая «бакшиш» (гостинец, подарок) у советских воинов.
Иногда проходили вооружённые люди в форме – солдаты афганской армии. По улицам разъезжали «мерседесы»-грузовички с множеством наклеек на ветровом стекле, сновали жёлтые легковые такси и изредка проезжали автобусы с деревянными кабинами и пассажирами, набитыми в салоне и даже сидящими на крыше.
В местном дукане (магазин, лавка) бросается в глаза обилие товаров - джинсы, рубашки, цветные тряпки, ручки, часы и многое всего прочего.
XIV
Да в Герате также были
Дукандорские ряды,
И торговцы голосили
Без наездов и вражды.
Но понятно, что в столице
Можно лучше прицениться
Плюс ещё такой момент –
Богатей ассортимент.
Там и тут приобретали
Офицеры, прапора,
Что предложит ДРА.
При торговом ритуале
Шум огромнейший стоял,
Будто буйствовал скандал.
XV
Это требовал обычай:
Коль пришёл, торгуйся вдрызг.
Здесь не надобно приличий,
Допускался даже визг,
Крик стоял весьма великий:
Голосистый, многоликий
На Востоке всяк базар
Лихо впаривал товар.
Делал он делишки стильно –
Не одесский наш толчок! –
Но подсовывал брачок,
Если щёлкнул клювом сильно.
Навещала мысль тогда:
«Ни одной ногой сюда!»
XVI
Проезжая как-то мимо
Адраскана* – на Шинданд,
Увидал плакат Касыма:
«Самый честный коммерсант!»
Я не знаю, так ли это,
Но набрал авторитета
Этой надписью простой
Тот пройдоха, Боже мой!
Мы смеялись, словно шуткой
Данный был рекламный трюк,
Мол, каков хитёр урюк.
Но, пожертвовав минуткой,
Нет да нет, да навестим:
«Как дела идут, Касым?»
* Кишлак между Гератом и Шиндандом. ППД 68-го оисб (в/ч пп 83593) 5-й гв. мсд.
XVII
Покупалось всё за чеки
Иль валюту кто менял:
Дукандорщики-абреки
Поощряли криминал.
Чеки – это не дензнаки,
Но ценнейшие бумаги:
С ними вам окажут честь –
Для чего «Берёзка» есть.
Впрочем, эти магазины
В основном – в СССР.
Хоть дуканщик – маловер,
Но имел свои причины
Чеки хапнуть за товар:
Всё равно имел навар.
XVIII
Про валюту есть вопросы?
Тут афгани – местный нал,
То бишь здешние баблосы,
За двадцатку – чек стоял.
Правда, <блин...>, такое дело:
Безопасность всех имела,
Коль узреет на руках
Вдруг валюту – сущий страх!
С чеком проще: на зарплату
Выдавал, скорбя, начфин –
Редкий жмот и сукин сын! –
Я ему в окно гранату
Как-то бросить обещал,
После – выписал хорал...
Всюду чеки! VII
Всюду чеки, чеки, чеки,
И афошки* здесь в ходу:
С ними выйдешь в человеки
И забудешь про нужду.
Чеки есть, и ты, как барин,
Одеваешься в джинсу,
Твой прикид всегда шикарен,
Как положено тузу.
* Или афонии – обиходное название афганей.
И любовь тебе навеки
Здесь предложат наперёд,
Коль за ласки бабам чеки
Дашь по полной под расчёт.
Чеков нет, и ты – никто тут,
Для тебя дуканщик – хан.
И взашей турнуть здесь могут,
Коли с дыркою карман.
Деньги – вот источник власти,
Деньги – гордость, не позор:
Наш начфин – главнейший в части
Не по чину, а как вор.
У него златые зубы
И три ордена рядком,
<Бэ…> его две носит шубы.
Ну да ладно! – Что о нём?
Всяк обозник тут в почёте:
Кто с афонями – халиф.
А в спецназе и пехоте
Не до жиру: был бы жив.
И в Союзе нынче тоже,
Без бабла не сделать шаг:
Провожают по одёже, –
Раньше было всё не так.
Всюду чеки, чеки, чеки,
И валюта здесь в ходу:
С ними выйдешь в человеки
И забудешь про нужду.
...С ними выйдешь в человеки
И забудешь про нужду.
XIX
Было разное, ребята,
В той афганской стороне,
Коль в окрестностях Герата
Послужить досталось мне,
И в самом душманском граде
Быть пришлось не на параде
С красным флагом на броне:
Часто видится во сне,
Как пылают бэтээры
В узких улочках зараз,
Как в упор стреляли нас –
Цели здесь не из фанеры:
Коль кровавый трудодень,
Пули звякали: «Трень-брень!»
XX
Милосердно и жестоко
Низводя кого-то в нуль,
Мы в ответ палили много:
Что жалеть снарядов, пуль?
Этой следуя дорогой,
Не губя мозги морокой,
Всяк солдат дожить хотел
Для иных достойных дел –
До отчаянных прогулок
Под российскою луной
С девой юной. А порой,
Коли шум войны не гулок,
Представлялся отчий дом,
Папа, мама... – что о том?
XXI
Офицеру быт семейный
Заявлялся, коль женат –
Совершенно безыдейный
Данных снов бывал формат,
Где отдельно по программе
Крупным планом в панораме
Откровеннейший интим –
Так да сяк, и так хотим!
Но куда девать гормоны,
Этот, <блин...>, тестостерон?
В баб из ластика, пардон,
Были б многие влюблёны,
Но резиновых мадам
Не давали вовсе нам.
XXII
Знаю, выставят виною,
Что не в ту поехал степь.
Мол, и нынешней порою
На уста потребна цепь,
А в придачу клюнут в темя:
«Секса не было в то время
Ни в советской стороне,
Ни тем паче на войне!»
С тем не можно согласиться.
В том, надеюсь, также прав,
Что наш воинский Устав2,
Прямо каждая страница,
Кама Сутры-то – ей-ей! –
Будет явно посильней.
XXIII
А возьмём стихосложенье,
С чем рифмуется любовь?
Очень странное стеченье
Обстоятельств, ибо – «кровь».
Да стоят частенько рядом
То и то с кромешным адом.
Исключением Афган –
Вдарим громче в барабан?..
Ни к чему мне небылицы
Вам за правду выдавать:
Говоря про злую рать,
Как же можно обходиться
Без любви вполне земной? –
За неё ходили в бой!
XXIV
Пусть с огромнейшим наивом
То, что ранее слагал.
Но с огромным позитивом
Тот былой материал,
Мной написанный об этом.
Стих давнишний не секретом,
Коль с «Окопной правдой»* вмиг
Он читателя достиг:
Строф рядок многотиражкой**
Напечатан был тогда
И умчался в никуда
Иль куда-то вольной пташкой,
Песней выпорхнув потом
(Примечанье3 есть о том)...
* Ироничное обиходное название армейских газет.
** Опубликовано в газете «Гвардеец» 5-й гв. мсд (ДРА, 1985 г.).
Звезда моих дорог VIII
Звезда моих дорог! То ласково, то строго
Ты озаряешь путь моей судьбы простой.
Пуская нелегкою солдатская дорога,
Но ты всегда со мною сердцем и душой.
Ты знаешь, быт мещанский я не принимаю:
Тоска, пресыщенность – удел совсем не мой.
И потому я вновь дорогу выбираю
И снова отвергаю праздность и покой.
И потому нам вновь назначена разлука –
Прощанья, встречи, расстоянья, поезда.
Мы одолеем всё, моя жена-подруга,
Звезда моих дорог! Ты светишь мне всегда.
Разлуки наши строгим отданы приказом
И в списке послужном печатью скреплены.
Мы горести при встречах забываем разом,
Хотя объединяют чаще наши сны.
Для нас разлуки – лагеря и полигоны,
Афганистана ныне скорбь, беда и боль,
Что звёзды мне защитные вплели в погоны
И вбили на погоны ратных будней соль.
Я ухожу... Я ухожу, чтоб возвращаться:
Судьбу мою вершат присяга, совесть, долг.
Труба зовёт! И должен первым я подняться,
Чтоб вновь и вновь в атаку поднимался полк.
Марш, марш вперёд пока на свете есть ненастья,
Бушует шквал свинцовый и горит земля:
Мне очень мало только собственного счастья,
Но знаю я, поддержишь ты, поймёшь меня.
И потому пускай да здравствуют разлуки,
Пусть будут ожидания и встречи вновь:
В них чашей полной жизнь без праздности и скуки,
Судьба в них наша кочевая и любовь.
XXV
Да, не проще было жёнам,
Что в Союзе без мужей:
Иль останься эталоном,
Или снова стань ничьей.
Им дано соблазнов больше
И, чем длилось это дольше,
Тем сильней штормил невроз
Да на верность падал спрос.
Жизнь есть жизнь: куда деваться? –
В ожиданьи похорон
Всяко было, миль пардон:
Там всё рядом... Тут же, братцы,
Наскочил ГЛАВПУР* на мель,
Коль отсутствовал бордель.
* Главное политическое управление СА и ВМФ.
XXVI
Мне недавно намекали:
«Сократись маленько тут
И давай крути педали
На проторенный маршрут!»
Даже, мол, американцы,
Хоть отменные поганцы,
Но терпимости домов
Нет имею – стопудов! –
В “US army” той треклятой.
Нет у нас таких проблем.
Смакованье данных тем –
Дело прессы желтоватой:
«Меряй фиговый листок,
Чтоб слагалось между строк!»
XXVII
Между строк?.. Оно привычно,
Безопасно да притом
Алогично и тактично –
Как бы, в общем, ни о чём.
Мне б в корректную Европу
Иль конкретней – прям... <к Эзопу>
Надо сбагрить без досад
Тех советчиков отряд;
Ибо не устал стараться
Людям правду говорить
Откровенно, мать <ятить...>!
Так на чём запнулся, братцы? –
«Наскочил ГЛАВПУР на мель,
Коль отсутствовал бордель...»
XXVIII
Но имеются связистки,
Поварихи, фельдшера,
Медсестрички, машинистки,
Продавщицы... – на «Ура!»
Ни одной средь них ужасной:
Василисою Прекрасной4
Представлялась баба тут –
Быта редкий атрибут:
«На безрыбье щука – раком».
Или всё наоборот? –
Женский пол наперечёт,
Отчего законным браком
Кто-то жертвовал порой
Пред походною женой.
XXIX
Заводили их штабные
(Этих самых ППЖ)
И начальники другие,
Что не с голой были «Жэ» –
Кто в тылах сидел надёжно,
Приворовывал безбожно,
Либо был не ротозей:
От войны имел трофей.
Но случалось, что в Кабуле
Штампы ставил консул наш,
И семейный капал стаж
С той минуты, а под пули,
Давши вольных три денька,
Возвращали муженька.
XXX
У кого-то получилось
Сохранить афганский брак,
С кем-то горе приключилось,
Коль не вышел из атак.
Тех семей распалось много:
Очень разною дорога –
Там причина, здесь предлог,
Хоть везде один итог.
Никого не попрекаю
И тем паче – не сужу,
Но не вешаю лапшу:
О насущном рассуждаю –
Как писал Афганистан
Незатейливый роман.
XXXI
Но хватало и «чекисток»5,
Кто за чеки – ноги врозь.
Здесь, конечно, кэгэбисток
Я не трогал, коль насквозь
Были все они идейны.
Кто тогда прелюбодейны? –
Кобели: вся в этом суть –
Род мужской, не обессудь!
Но, по мне, ругать негоже
Ни любовь, ни перетрах:
Автор – тоже не монах! –
И не станет корчить рожи,
А тихонько пропоёт
Кое-что на этот счёт...
Где же ты, моя Одесса? IX
Где же ты, моя Одесса –
Море, женщины, вино?
Я, твой баловень-повеса,
Не видал тебя давно:
По пустыням, перевалам
С полной выкладкой «Вперёд!»
Чтоб афганским феодалам
Предъявить к оплате счёт.
Повоюешь так с полгода –
Здравствуй, спермотоксикоз!
«Бабу! – требует природа –
Иль хотя бы пару коз».
Только здесь интимной жизни
Не имеет наш боец:
«Честно долг отдай Отчизне
И не думай про... конец!»
Нам пример – товарищ Сухов,
Хоть имел свой бардачок,
Но долбил одних лишь духов,
А любовь-то – в кулачок.
Впрочем, водятся здесь киски:
Всё известно, что по чём,
Только могут вас «чекистки»
Наградить и триперком.
В этом плане Робинзону
Так жилось, считайте, всласть:
Коз имел, имел персону –
Ту, что Пятницей звалась.
Где же ты, моя Одесса,
Молдаванка и Фонтан? –
Из интимного процесса
Исключил меня Афган.
...Из интимного процесса
Исключил меня Афган.
XXXII
Феминистки взыщут строго,
Но с поэта что возьмёшь?
Он пошлил не очень много,
Да история – не ложь.
Дрязги вытерпим, ребята,
Но, по правде, также надо
Рассказать ещё о том,
Что бывали под огнём
Наши женщины в Афгане,
Как они несли свой груз
И «двухсотыми» в Союз
Улетали на «Тюльпане»*:
Тяжелей мужчин – вдвойне
Им досталось на войне.
* Условное наименование самолёта ВТА, предназначенного для перевозки «груза двести».
XXXIII
Пуля – дура, как известно,
И мозгов у пули нет:
Дело делала бесчестно,
Без разбора столько лет.
Коль военных бьёт – понятно,
Хоть не скажешь, что приятно,
А гражданских бьёт зачем? –
Это было между тем:
Гибли женщины в колоннах,
При обстрелах в городках –
Зло срывал порой Аллах
На девицах и мадоннах,
Что искали счастье там,
Помогая выжить нам.
XXXIV
Что ещё сказать об этом? –
Посмотрите на себя
Только правильным лорнетом
И нисколько не скорбя
О своей несчастной доле,
Потому как женской боле
Нет печальнее Судьбы.
Верю, что не все дубы,
Потому мечты о счастье
Им не выставят виной:
Бились мы с одной бедой,
Против общего ненастья,
Хоть различный был удел –
Кто бы так ещё сумел?..
XXXV
Как обычно той порою,
Медицинская сестра
Всё лошадкой ломовою
Пашет с ночи до утра;
Днём не ведает покоя,
Коль доставят с поля боя
Изувеченных солдат –
Весь в запарке медсанбат.
Блок тифозный, в хирургии
Без неё – считай, без рук.
Почему бы тех заслуг
Не признать у нас в России?
Разобраться в том пора:
Получается мура...
XXXVI
Доктор в армии – мужчина,
При чинах военных он.
Остальная медицина –
Это женщины. Пардон!
Почему мужик в героях,
Коль медсёстры-то в изгоях?
Льготы, почести – одним,
А забвение – другим.
Непонятно это дело,
Если прямо – сущий стыд:
Женский подвиг позабыт
Не без умысла, умело!
Феминистки тут молчат,
Я за баб стараться рад.
XXXVII
Я всегда за них горою,
Сколь на то хватает сил.
Почему? От вас не скрою:
Женщин искренне любил
И люблю – покой неведом
Ночью, днём, зимой и летом,
Хмурой осенью, весной –
Дивной, чудною порой.
...Вот сейчас в Госдуме снова
Встал о женщинах вопрос –
И помчал бардак в разнос
Зло, цинично, бестолково:
«Льготы бабам? Ни за что!»
Поясню, судачит кто.
XXXVIII
Голосят не диссиденты:
Их прижучили давно.
Это взвились импотенты,
С ними также заодно
Возбудились гомосеки:
Есть такие человеки
В центрах власти на Руси –
<Тьфу ты...>, Господи еси!
Но, надеюсь, что немного
Этих особей в ГД,
В «Доме белых» и т.д.
Приглядимся, впрочем, строго,
Кто да как, <ядрёна...> мать,
Будет здесь голосовать.
XXXIX
Если давит «Против!» кнопку,
Сразу ясно кто такой:
Или любит парень в... <трёпку>,
Иль мужчина никакой.
А с подобными б... <людями>
(Это ведаете сами)
Надо прямо говорить,
Как в пехоте, мать <ятить...>:
...Коли б там слагал я речи
Сплошь салонным языком,
Посчитали б м... <дураком>
И послали бы далече
По интимным адресам,
Но покамест не был там.
L
Потому язык пехотный
Вы не ставьте мне виной:
Недолётно-перелётный
На войне язык иной.
Этот выстрел – прямо в точку,
Не допустит проволочку,
Огорошит, подбодрит,
Выбив пыль из-под копыт.
Он цветаст, многоэтажен,
Кучеряв, <ядрёна...> вошь:
То не мысли – чувства сплошь.
Ну а то, что – эпатажен,
Что порой влечёт конфуз –
Это ставим только в плюс.
Примечания к четвёртой главе:
1 Или хозспособ (хапспособ – обиход) – армейская практика тех лет, когда командиром ставилась задача построить объект из подручного (фактически – ворованного) материала.
2 Армейский афоризм: «Самая сексуальная в мире книга – воинский Устав, потому как там в каждой главе, на каждой странице… <совершается половой акт>».
3 Эти стихи впоследствии были положены в основу одноимённой песни, музыка к ней написана моим добрым товарищем, ветераном войны в Афганистане полковником Александром Мордовиным. Вот её текст:
Звезда моих дорог! То ласково, то строго
Ты озаряешь путь моей судьбы простой:
Пусть нелегка порой солдатская дорога,
Но ты всегда со мною сердцем и душой.
Припев:
Звезда моих дорог, звезда дорог!
Пускай идут года.
Звезда моих дорог, звезда дорог!
Ты светишь мне всегда.
Ты знаешь, быт мещанский я не принимаю,
Ведь скука и пресыщенность – удел не мой.
И потому я вновь дорогу выбираю
И снова отвергаю праздность и покой.
И потому нам вновь назначена разлука –
Прощанья, встречи, расстоянья, поезда –
Но ты, моих побед, моих невзгод подруга,
Звезда моих дорог! Ты светишь мне всегда.
Припев.
Разлуки наши строгим отданы приказом
И в списке послужном печатью скреплены,
Мы их с тобой при встречах забываем разом,
Хоть чаще нас объединяют ночью сны.
Припев.
Звезда моих дорог! То ласково, то строго
Ты озаряешь путь моей судьбы простой.
Пусть нелегка порой солдатская дорога,
Но ты всегда со мною сердцем и душой.
Припев.
...Звезда моих дорог, звезда дорог!
Ты светишь мне всегда.
4 Сказка от офицера спецназа «По Бабу Ягу, Змея Горыныча и Кощея Бес-смертного»:
Вызвали в военкомат Змея Горыныча, Кошея Бессмертного и Бабу Ягу. Провёл с ними замполит майор Иван Дураков разъяснительную и задушевную беседу об интернациональном долге, необходимости исполнить все задания родной коммунистической партии и советского правительства. А потом предложил поехать в Афганистан: летчиком-штурмовиком – Змею Горынычу, сапёром – Кощею Бессмертному и официанткой – это, разумеется, Бабе Яге. В случае отказа присутствовавший во время встречи очень специальный представитель особого отдела Комитета Глубокого Бурения при Совмине СССР майор госбезопасности Петро Хитриченко грозил всей троице самыми тяжкими карами – лишением партийных билетов, ссылкой в Тмутаракань. Обещал даже на всю оставшуюся жизнь сделать их напрочь невыездными, да ещё и бесплатную путёвку в солнечный Магадан лет эдак на десять.
Куда деваться бедолагам? И полетели они в грузовом отсеке самолёта военно-транспортной авиации Ан-12, на борту которого почему-то было написано «Аэрофлот», за тридевять земель в басурманскую демократическую республику долг свой интернациональный исполнять, хотя вроде бы никому и ничего особо не задолжали. Прошёл ровно год и встретились они на кабульской пересылке по дороге в отпуск в Союз.
– Всё! – сказал Змей Горыныч, – Обратно я больше не ездец: духи «Стингером» подбили левой крыло, а крыло правое – из зенитки в дуршлаг превратили. К тому же эти нехристи из ДШК хвост мой продырявили в нескольких местах. Никакой жизни нет из-за этой сволочной службы. Пускай лучше буду невозвращенцем и дезертиром, чем гнить мне в сырой басурманской землице не пойми за какой там интернациональный долг.
– Да, – добавил Кощей Бессмертный, – я, хотя, конечно, и бессмерт-ный, но не в моём возрасте жизнь такую вести. Вон давеча юбилей у меня – пятисотлетие. Не молоденький, так сказать, понимаешь? А здесь каждый день меня многогрешного по несколько раз подрывают на минах и фугасах, да ещё из гранатомёта лишний раз засандалить норовят.
На этом Кощей тяжело вздохнул и продолжил:
– К тому же старшина ротный, сквалыга и негодяй редкостный, сказал, что взамен испорченной новую форму выдавать мне больше не будет. Мол, на таких не напасёшься. Вот и хожу теперь весь оборванный и разорванный. Нет, друзья, оформляюсь на пенсию по инвалидности, а обратно я больше не ездун!..
В знак сочувствия Кощею жалостливый Змей Горыныч по-товарищески несильно хлопнул того по месту, где раньше у Бессмертного была рука. А потом обратился с вопросом к своей старой подруге:
– А ты, что скажешь, Баба Яга?
– Это в Союзе я Баба Яга! – с возмущением одёрнула Горыныча Яга. – А в Афгане я… – Василиса Прекрасная!
5 Речь о женщинах, оказывавшие известные услуги за чеки ВПТ. Данное (кстати, крайне незначительное!) явление, увы, существовало. Однако со-вершенно не стоит возводить его в абсолют или расширять границы оного до неограниченного числа персон. Грех был бы и об этом умолчать. Изучение вопроса о том, какую из сторон здесь следует полагать в большей степени виновной, также не является предметом данной публикации: «спрос рождал предложение». Очевидно, было бы странным, если этого при данных обстоятельствах вообще не существовало.
Последние сообщения