Авария на Чернобыльской АЭС – самая масштабная техногенная катастрофа ХХ века. В ликвидации катастрофы на ЧАЭС принимали участие более 650 тысяч человек со всего Советского Союза, в том числе и крымчане (более 3 тысяч человек).

Масштабы и последствия той трагедии были бы гораздо страшнее, если бы не героизм и самоотверженный труд сотен тысяч человек, вступивших в неравную схватку с неуправляемой радиацией. Рискуя своей жизнью, здоровьем, участники ликвидации последствий этой аварии сделали, казалось, невозможное – защитили людей и, без преувеличения, целые страны от пагубного воздействия и дальнейшего распространения радиации.

Симферополец Александр Котков решил поделиться воспоминаниями о трагедии, случившейся в Припяти.

Полковник запаса, офицер химических войск Советской армии Александр Котков из Симферополя в 1986 году был заместителем начальника главного разведывательного отдела оперативной группы СССР - той самой, что руководила ликвидацией аварии на Чернобыльской атомной электростанции. Слово - Александру Алексеевичу.

"Просыпайтесь, ваши приборы защелкали!"

«28 апреля 1986 года в крымскую столицу пришел приказ - в связи с аварией на ЧАЭС развернуть в каждой части посты радиационной разведки с целью контроля за окружающей средой. Я отвечал в Симферополе за инструктаж дежурных и обеспечение этих постов приборами. Сразу после вести об аварии подготовленные дозиметристы из подразделений каждый час включали приборы и обследовали территорию полка. Данные записывали в журнал радиационного контроля.

С 30 апреля на 1 мая после суточного дежурства я, офицер 816 артиллерийского полка, одного из трех полков 126 дивизии в Симферополе, дислоцированных по улице Луговой, крепко спал. Кто служил в Советской армии, меня поймет: дежурство на праздник очень суетливое. Бессонная ночь, проверка караула, дежурных и дневальных, а во время, отведенное на отдых (с 9.00 до 13.00), не поспишь - командование на месте. Государственный праздник - за любой прокол в организации службы и так попадет.

И вот сквозь сон доносятся слова жены: "Вставай! За тобой с работы". Резко поднимаюсь. Вызывают - значит, что-то случилось! Прокручиваю в голове вчерашнее дежурство, вроде, все прошло нормально.

Открываю дверь - за мной пришел не посыльный, а сам водитель командира. За что же такая честь? А мне: "Ваши приборы в части защелкали". Делать нечего, быстро одеваюсь и еду в часть, про себя ругая сменщика - вечно у него что-то щелкает.В Советской армии в любой части служили офицеры многих профессий: связисты, технари, вооруженцы, инженеры, топографы, политработники. А так как к войне готовились серьезно, а на вооружении и у нас, и у противника было и атомное оружие, и химическое, в каждой части были специалисты по защите от оружия массового поражения. Именно к таковым я и относился.

Приказали отбыть в часть и успокоить командованиеВ части на пороге меня встретил растерянный дежурный. Сразу вводит в курс дела: в три часа ночи проверяли приборы - все было в норме, а в З.40 защелкал сигнализатор ДП-64 у дежурного по полку. Измерить им точно радиацию нельзя. Если есть радиация и она выше 200 мР/час, то прибор начинает щелкать, а лампочка на нем моргать, предупреждая о наличии в воздухе радиации. Но нередко случалось, что приборы-сигнализаторы срабатывали из-за сильного ветра или дождя. Поэтому дежурный попросил провести проверку территории части дозиметриста. Тот "намерил" около 180 мР/час - это в 10 000 раз больше естественного, ежедневного фона у нас в Крыму! Я тогда был уверен, что произошла ошибка, и принялся выяснять, как это могло произойти. Включаю прибор, он не должен ничего показывать (порог фиксации радиации на нем примерно в два раза выше фоновых значений). А прибор показывает! Это уже что-то из ряда вон выходящее. Бегу на склад. В части таких приборов сотня. Беру сразу два, от двух разных источников питания для исключения ошибки. Оба показывают - ошибки нет! Есть радиоактивное облако в воздухе! Правда, уровни радиации были уже не такими большими - в среднем от 6 до 20 мР в час. Это примерно в 1000 раз больше ежедневных фоновых значений.

Принять решение я сам был не готов, надо было с кем-то посоветоваться. Поехал к коллегам по дивизии, у них приборы тоже сработали. Подняли по тревоге роту радиационно-химической защиты, там то же самое. Доложили командованию, а те в свою очередь городскому и областному руководству. Нам же было приказано отбыть в части - успокоить командование, а с дежурными сменами разрулить сложившуюся ситуацию.

Написал рапорт об отправке в ПрипятьУровень радиации постепенно снижался и ко 2 мая на территории 816 артполка уже нормализовался. Но облако зараженного воздуха прошло над Симферополем. Знаю, что облако засекали также в Перевальном и в Севастополе. То есть военные дозиметристы химических и обычных частей Крыма и подразделений Вооруженных сил возложенную на них задачу выполнили.

Так, для многих незаметно, прозвенел первый звоночек слабым отголоском самой масштабной техногенной аварии в мире у нас, в Крыму.»