1360-1362

       31 октября 1981 года нас группу молодых младших сержантов из учебной воинской части № 10823  посадили на грузовой самолёт в Ашхабаде и словно на машине времени перенесли в XIV век в Шинданд, в Афганистан. Выгрузив вещмешки на горячий асфальт аэродрома, мы стали ждать, когда нас развезут по  воинским  частям.    Самолёт  стоял  рядом,   не  глуша  моторы.  Топливозаправщики заполняли  баки  топливом,  а в грузовой отсек, в котором  час назад прилетели мы, загружали большие деревянные ящики,  и мы не сразу поняли, что это обитые досками цинковые гробы – домой в Союз улетал «Чёрный тюльпан».  И цвет у него был действительно тёмно-серый.

Но о плохом думать не хотелось – молодые,  крепкие,  весёлые парни мы были уверены, что у нас всё будет хорошо, и мы обязательно вернёмся домой живые и здоровые.

Посадил нас – человек десять - в кузов  ГАЗ-66 прапорщик и мы поехали как потом оказалось  в 101 МСП в Герат. Как удивительно быстро темнеет в горах! Машина ехала, а я наблюдал за прапорщиком, который заметно нервничал – то расстёгивал, то застёгивал кобуру пистолета. Тогда я непонимал его нервозности. Додумался намного позже.  Ведь  мы  выехали  поздно, а ехать часа полтора-два. Всё оружие, которое было – это его прапорщика пистолет!

По дороге машина заглохла, и мы пацаны повыскакивали с шумом из кузова по естественным надобностям, а прапорщик, вытащив из кобуры пистолет, ходил вокруг машины и пинками загонял нас обратно.     

Но ничего не случилось. Приехали. Прапорщик передал нас дежурному по полку. Под тусклой лампочкой у входа в штаб мы дождались старшину артбатареи.     

Темнота полная. Шагаем как будто с закрытыми глазами на голос старшины. Вокруг слышны голоса, но не видно ни черта! Стоп! Упёрлись в стену. Оказалась палатка.

Старшина откинул полог и, согнувшись, зашёл во внутрь,  мы  втроём за ним.   Внутри нет электрического света, только от тусклого  огня  печки-буржуйки видны очертания  двух - ярусных кроватей. В самой палатке тишина. Старшина указал нам  наши кровати и сказал, чтобы мы сразу ложились спать потому, что скоро придёт из парка боевой техники  батарея, и мы не мешались.

     Разделись и  забрались  в  холодную  сырую  постель. Долго стучал  зубами, пока сон не  сморил.

     На следующий  день  осмотрелись  куда  попали.  Ничего страшного! А так темно было потому, что в тот день дизель не работал.    Особенностью призыва 1981 года, наверное, было то, что мы заменяли тех, кто входилв Афганистан в 1979. Стало понятно, что армия попала сюда всерьёз и надолго.    В нашей первой  артиллерийской  батарее из личного состава в 35 человек  было 15 солдат  одного призыва. И даже командир батареи старший лейтенант  Усватов тоже считался«нашего» призыва.     Командовал полком в то время подполковник Коптяев. Судить о том какая была боевая обстановка мне молодому сержанту было не возможно. До нас не доводили сводок и данных разведок.   Но, судя по тому, что с самого  первого  дня,  как  артдивизион получил   новые гаубицы Д-30, и, не успев обтереть заводскую смазку, мы уехали в первый рейд в Герат,  можно предположить – обстановка была сложная.    4 ноября 1981 года  артдивизион получил новые гаубицы, а 5, 6 ноября 1981 года выехали в рейд в Герат. За два дня меняли несколько точек, проводили артналёты по целям.

    Вести хронологию происходящих со мной событий я догадался не сразу и поэтому районы первых рейдов  не запомнил. Но в последующем аккуратно записывал даты, места выходов и по возможности цели и результаты этих выходов.      Огромное внимание командир батареи ст.л-т Усватов уделял боевой  подготовке.Свободного времени просто не было. До автоматизма отрабатывались нормативы вре-мени на исполнение команд – привести орудие к бою, в походное положение,  ориенти-ровка в пространстве - занимало  считанные минуты.     Через месяц – 30 ноября  состоялись проверочные стрельбы, где присутствовал командир полка. Наша батарея показала не плохие результаты, и мы этим очень гордились.А сразу после этого наша жизнь закрутилась с ещё большей скоростью.      С 8 по 12 декабря рейд в район Мавса. Были рейды, о которых нас предупреждали за несколько дней, и мы к ним готовились, но были выходы по «тревоге»Таким выходом по «тревоге» был рейд 13 декабря 1981 года на Нишин. И это был одинИз немногих случаев, когда до нас доводили результаты нашей «работы». Нам было объ-явлено, что после нашего артналёта  было  уничтожено  176  человек.  И  действительно огонь был очень плотный – после первых корректировочных выстрелов прозвучала команда: «Беглым огонь!» Был выпущен весь боезапас снарядов. И, удивительное делона одном из орудий обгорела краска – стволы раскалились, до красна!   15, 16, 17 декабря батарея с небольшим составом других подразделений получила при-каз сопровождать и охранять какого-то «большого» начальника, который приехал на поиски сбитого под Гератом самолёта. Как результат останки самолёта были обнаружены

- он разбился в горах.  На  место  крушения  в горы поднялась  группа  с этим «большим»

начальником. Тогда мы произвели несколько залпов, наверное, больше для устрашения тех, кто мог находится рядом с останками самолёта. Группа вернулась назад с какими-то ящиками и мы вернулись в полк.    18 декабря  рейд в Герат.     19 декабря  рейд в Герат     20 декабря  рейд в Герат я описал более подробно в отдельной главе. Это рейд особенно памятен, в этот день батарея понесла потери.   

21 декабря  рейд в Герат   

22 декабря  рейд в Герат            

23 декабря  рейд в Герат

В эти дни декабря 1981 года первая артиллерийская батарея жила в очень напряжённом режиме. Занять боевую позицию необходимо было с рассветом. С вечера готовился сухой паёк. Подъём в 4 часа утра. Как только первые лучи солнца  осторожно касались вершингор и прорисовывались очертания кишлаков, звучали одиночные пристрелочные выстрелыорудий. И следом  тишину утра рвали громы залпов орудий - артналёт дело не шуточное.   Очень часто батарея занимала выгодные высоты с северо-востока Герата. КишлакиХушруд, Саксулейман, Джибраиль. Из мечети в Джибраиле как-то раз открыли по намстрельбу. Мечеть была от боевой позиции слева и чуть сзади. Нам пришлось разворачивать одно орудие, убирать из-под ствола ящики со снарядами. Произвели несколько выстрелов из гаубицы по мечети - больше оттуда не стреляли.   С 18 по 23 декабря батарея всегда возвращалась в полк. И не было случая, чтобы ору-дия оставались нечищеными. Не взирая на время суток, часто в темноте под свет машинстволы вычищались до блеска. Комбат Усватов делал такую вещь – сам  забивал в столдеревянный пыж, обмотанный тряпкой, а нам – расчёту нужно было пробить его до другого конца ствола. Орудие чистое – отбой, не чистое – работа до «упора». Некоторые неуспевали на ужин, и мы им приносили ужин в котелках, но орудия к утру должны бытьчистыми. А утром в 4 часа снова подъём.   В таком «бешеном» ритме закончился 1981 год.  С 31 декабря на 1 января 1982 года довелось нашей батарее попасть в боевой караул по охране полка. Не секрет, что боепри-пасы всевозможных  калибров и назначений были в достатке практически у каждого. Такого салюта  из сигнальных мин я до того момента не видел!   1 января  вечером сменились из караула, а 2 января утром по тревоге в рейд на Маладан.   8 января рейд в Герат – отработали и в полк. 11-12 января на два дня уехали в рейд на Зеайраджу. 15-17 января на три дня был рейд на Таваксай.20-21 января рейд на Сияошан.

Если в конце 1981 года были частые рейды на один день, и каждый вечер возвращались

 в полк, то в начале 1982 года рейды стали более основательные, продолжительные.Часто нас предупреждали о длительности рейда, и мы готовились основательно, запасая продукты – картошку, тушёнку, консервы, крупы сверх  положенных пайков.  Был один курьёзный случай с такими запасами, который в результате стал счастливым.Связистом старшего офицера батареи на командирской машине был сержант Никольский- мой лучший «корешок». Запасы картошки мы с ним размещали в ящике из-под снарядовнаверху машины рядом с люком. Утром пополнили истощившиеся в последнем рейде запасы, а через два часа его машину вместе со всем экипажем срочно отправили в   разведку (такого раньше никогда не было)  и надо же – машина попала в засаду. Всё обошлось, но момент не приятный. Машину обстреляли, хорошо не гранатометом. Подходит ко мне Никольский весь, взбудораженный, и рассказывает, что он отстреливалсяиз люка, прячась за ящиком с нашими запасами. Открываем ящик и видим – входное отверстие от пули, след перемолотой картошки до противоположной стенки и пуля застрявшая  в стенке. А ведь за этой стенкой была голова моего «корешка». И если-бы ящик был пустой, то, как бы всё сложилось? Выходит картошка, спасла сержанта Никольского! Достал он эту искорёженную пулю и насколько я знаю, до сих пор храниткак память! 3 февраля -7 февраля 1982 года был продолжительный рейд  на Кушку-Кахну, её  ёщё на-зывали Старая Кушка. Занимали позиции в разных местах, но вели огонь ночью освети-тельными снарядами. И только позже мы – солдаты узнали, что прикрывали отход пехоты. Отдохнув неделю в полку и приведя орудия в порядок, с 10 по 14 февраля уехали в рейд на Нишим. Вообще в этот район выходили часто.Задача артиллерии прикрывать наступление пехоты, уничтожать укреплённые точки огнём орудий. Но 14 февраля 1982 года уже поздно вечером  мы по тревоге выехали на тягачах без орудий в Герат для усиления окружения крепости. Темнота полная. Тягачи стояли плотным кольцом окружения вместе с БТРами и танками. Всю ночь выставляли посты по два человека от тягача. Ночью обстрелов не было, а рано утром на соседней улице была совершена попытка прорыва из крепости. Огонь был не сильным, но никто не смог уйти. После этого рейда у 1-ой артбатареи был небольшой перерыв в рейдах. Но через 3 не-дели, с 10 марта по 16 марта 1982 года было три  выхода в один район – Маладан.18 – 19 марта мы развернули боевую позицию в самом центре Герата около Домасоветников. Орудиям  было мало работы – специфика  густонаселённого города.21 марта был рейд к старому мосту через речку, на запад Герата. Весь апрель 1982 года для нас был тихим. И только со 2 по 7 мая  в течение пяти днейбатарея не возвращалась в полк и сменила много позиций почти везде вокруг Герата. А начали  с района Талаф. С 19 мая по 28 августа 1982 года - всё лето 1-я батарея  артдивизиона стояла в охраненииполка. Три орудия в направлении Герата. Два орудия с противоположной стороны в горы.    Другие две точки занимали танкисты.       Впереди ещё один год моей службы в 1-ой артиллерийской батарее 101 МСП 5 МСД.

Продолжение следует……